Глиняный проект

Нулевой уровень. Глиняный проект

Данный проект возвращает нас ко "дням творения", к первопластике.

Каждое новое поколение художников начинает с нуля, с разрыва, с переоценки прошлого, строит все заново, на "пустом месте" хочет творить подобно библейскому Богу, ex nihilo, из ничего.

Это всякий раз исходная точка отсчета, нулевой уровень, начало координат.

Рука, сжимая комок глины, создает элементарный пластический объект - "пулоту" (пустота в кулаке).

Элементарный жест и первоматерия встречаются в этом субъективном объекте.

Горсть зерна , сжатая в ладони, у казахов, как и у древних тюрок, называется "Кут" - благодать, жизненная сила, дух, состояние истинного бытия. Кут и пулота - пластические синонимы - это нулевой уровень.

18-метровая обитаемая человеческая фигура, лежащая в свободной позе и представляющая собой пространственную оболочку, разрезана стенами помещений подвала на отдельные фрагменты. В каждую комнату вторгается странный объект, который перекодирует, перезаряжает пространство. В одном случае он служит вместилищем для объектов экспозиции - книгохранилища, зрительской ложи, приюта для баранов. В другом случае он вырастает до размеров самого экспозиционного пространства, где публика становится участником художественного процесса и наблюдает сама себя. Правое колено в виде острова и кисти обеих рук выходят на первый этаж, вместе с рисунками, фотографиями и печатью на шелке они образуют нашу версию "Нулевого уровня" искусства конца 90-х годов.

Фигура расчлененного глиняного героя - метафора разобщенности людей в сегодняшнем мире, и в частности, нашего художественного сообщества. Она призывает к консолидации, к осмыслению ситуации в современном искусстве и выработке стратегии, которая могла бы представить Казахстан международному культурному сообществу.

Эта фигура позволяет посмотреть на проблему телесного сквозь призму тактильности.

Возвращаясь к основам своего ремесла, мы дистанцируемся от авангардизма и идеологии и актуализируем тактильное восприятие мира, с включением сверхближнего плана, с ощущением криволинейности телесной поверхности.

«Пространство кочевника тактильно, а не визуально, оно определяется событиями индивидуальных встрец, стремится растопить лед отчуждения и имеет характер окружения.

ВСЕ ВОКРУГ МЕНЯ».

Особое значение уделяется поверхности, «... ВСЕ СОБЫТИЯ ПРОИСХОДЯТ НА ПОВЕРХНОСТИ, на мембране, на коже.» (Ж.Делез).

ПОВЕРХНОСТЬ ТЕЛА - это и ЛАНДШАФТ ЖЕЛАНИЙ.

Этой теме посвящен одноименный двойной видеофильм, в котором половой акт между мужчиной и женщиной показан на двух экранах на полу и на потолке. Зритель находится между участниками в потоке желаний в этой сверхтактильной, взрывоопасной зоне.

Авторский коллектив:

Рустам Хальфин, Георгий Трякин-Бухаров, Долгушин Роман, Косай Ренат, Локтева Яна, Нарымбетов Искандер, Омарова Гульшат, Рахимжан Рустем

Проект осуществлен на грант, выигранный в конкурсе СЦСИ Алматы "Новые технологии и новые виды искусства в современном художественном процессе".

Авторы проекта выражают признательность за оказанную помощь в реализации проекта: г-ну Джоржу Зарубину доктору Чангу Бэнгу г-же Валерии Ибраевой г-же Наталье Мелехиной г-ну Ильдару Дивееву г-ну Андреасу Ульриху г-ну Ричарду Спунеру

Рустам Хальфин

В зоне тактильного внимания

Настоящий художественный проект, выполненный под руководством художников Рустама Хальфина и Георгия Трякина - Бухарова, отсылает нас к номадическому опыту восприятия пространства, тому опыту, анализ которого представлен в работе французских философов постмодерна Жиля Делеза и Феликса Гваттари, известной под названием "Трактат о номадологии" (1980). Говоря о кочевом пространстве, авторы данной работы указывают на то, что это "пространство минимальных расстояний", "пространство индивидуальных событий контакта", "пространство скорее тактильное, чем визуальное". Тем не менее, независимо от анализа французских теоретиков, художники решили наглядно продемонстрировать свой специфический опыт освоения тактильного пространства.

Своеобразие этому опыту придает несколько существенных моментов, связанных с рядом композиционных решений: во-первых, гигантская 18-метровая антропоморфная фигура, представляющая собой полую оболочку, частично покрытую слоем глины.

Фигура эта находится в подвальном помещении, стены и потолок которого выступают в качестве плоскостей, рассекающих Фигуру на ряд отдельных фрагментов. Во-вторых, зонирован и тактильно освоен пол первого этажа, представляющий собой нулевой уровень, т.е именно то "пространство детерриториализации", задающее ритм номадическому движению от центра к периферии. Речь здесь идет о стратегии чувственности, непосредственно делающей нас, зрителей, близкими к миру в его становлении. Две возведенные на нулевом уровне руки, одна экспонирующая пулоту (элементарный пластический объект), другая, сложенная трубочкой, выступающая в качестве простейшего оптического прибора, создают вокруг себя особые тактильные ритмы, не подчиняющиеся оптическим иллюзиям. Руки эти, образующие вокруг себя тактильную ауру присутствия, являются своеобразными иероглифами для обозначения изначальных матриц восприятия мира. В качестве третьего элемента выступает видеофильм, воспроизводящий сцены полового акта между мужчиной и женщиной. В этом видеофильме исключительную важность приобретает ракурс: поскольку авторы задумали сымитировать встроенность видеокамеры в зрительный аппарат партнеров, все сцены сняты с такого близкого расстояния, что создается эффект появления в объективе видеокамеры субъективного глаза. Находясь между двумя экранами, воспроизводящими этот фильм, зритель как бы вовлекается в действие. Все эти три элемента сцеплены и работают таким образом, чтобы представить зрителям плоть как поверхность ландшафта, как нечто свободно перетекающее из одного топоса в другой. Именно в телесную поверхность вписаны все внутренние и внешние горизонты вещей. Именно она и не дает распадаться телесному опыту человека.

Общее экспозиционное пространство свидетельствует и о том, что интегральной схемой нашего Я является отнюдь не сознание, а тело, его выпуклости, его вогнутости, мыслящее криволинейной органикой желания. Скажем, ситообразная структура фигуры персонажа является своеобразной метафорой коллективного тела, ввергнутого во всепоглощающую и интенсивную игру желания.

Фигура также выражает экономию желания, сопряженную отнюдь не с нехваткой, а с изобилием, находящимся парадоксальным образом в одной плоскости с ироническим отказом, с не - желанием, с не-деянием. Нулевой же уровень, в свою очередь, призван маркировать достаточно обширную территорию контакта, как одного из самых фундаментальных свойств желания.

Этот проект, в целом, нащупывает и линии движения искусства, вытесненные на периферию желания художника быть над реальностью, под реальностью, за реальностью, выстраивает тем самым дискурсивно-изощренные симуляционные и ризоматические смыслы.

Искусство сегодня как никогда прежде стремится вернуться к первоначальным истокам, т.е. к тому состоянию, когда оно называлось "techne", обозначающим не только искусство и ремесло, но и хитрость, изворотливость, чуткость, тонкость ума и чувства.

И чтобы быть тонким и изворотливым, необходимо находиться на поверхности тонкой мембраны, на нулевом уровне, быть самой мембраной чутко отзывающейся на прикосновение реальных вещей.

Редуцируя сферу чувственности к тактильному пространству, настоящий проект тем самым приглашает к более тесным формам общения с реальностью, с искусством, которое поглощено ею. То, что некогда казалось таким далеким становиться близким в своей осязательной полноте.

Жанат Баймухаметов

Посмотреть работы и фотографии выставки можно на нашем сайте по ссылке.